Современный индуизм и его отношение к христианству

Продолжение

Несовместимость духовного опыта индуизма с христианством

В 70-х годах на Западе некоторые религиозные течения Востока приобрели популярность и сумели смешаться с западным христианством. Так возникли «христианская йога», «христианский дзэн» и т.п. При этом учителя новоявленной духовности ссылаются на опыт православного Востока, на исихазм¹, традиции стяжания непрестанной молитвы и утверждают, что их духовный опыт — то же самое. Однако важно подчеркнуть, что йога и исихазм диаметрально противоположны, что между христианским и нехристианским духовным опытом — глубочайшая пропасть. Покажем это на двух примерах.

Пример 1. Христианская йога

Около 1960 года французский католический монах-бенедиктинец написал о своем опыте превращения йоги в «христианское» учение². Приведем некоторые высказывания из его книги.

Распространено мнение, что йога нужна только для укрепления физического здоровья. Однако это не так. Автор пишет: «Цели индийской йоги — духовные. Можно приравнять к предательству забвение этого и сохранение только физической стороны этого духовного учения, когда люди видят в ней только средство достижения телесного здоровья и красоты» (с. 54). В самом деле, хотя занятия йоги состоят в упражнениях с дыханием и в определенных физических позах, тем не менее человек, занимающийся йогой ради телесного здоровья, уже подготавливает себя к определенным духовным воззрениям и даже переживаниям, о которых он, возможно, и не подозревает. Цель физических йоговских приемов — сделать Человека раскрепощенным (расслабленным), удовлетворенным, недумающим и пассивным, то есть восприимчивым к духовным идеям и впечатлениям.

Тот же автор пишет: «Искусство йоги заключается в том, чтобы погрузить себя в полное безмолвие, отбросить от себя все мысли и иллюзии, отвергнуть и позабыть все, кроме одной истины: истинная сущность человека — божественна; она есть Бог, об остальном можно только мечтать» (с. 6j). И вот эту горделивую идею автор пытается приспособить к христианству! Он забывает, что христианство призывает человека думать о себе скромно (Рим. 12, 3), помнить, что он — прах и пепел (Быт. 18, 27), червь (Пс. 21, 7). Что же получается у монаха, занявшегося «христианской йогой»?

«С каждым днем упражнения, да и вся аскетическая дисциплина моей йоги прибавляет легкости, с которой благодать Христа притекает ко мне. Я чувствую, как растёт мой голод по отношению к Богу, и моя жажда праведности, и мое желание быть христианином в полном смысле этого слова» (с. 11).

Любой понимающий природу прелести или духовного заблуждения узнает в этом описании «христианской йоги» точные характеристики тех, кто духовно сбился с пути, — или в сторону языческих религиозных опытов, или в сторону сектантских «христианских» опытов. То же стремление к «святым и божественным чувствам»; та же открытость и готовность быть «восхищенным» неким духом; те же поиски не Бога, а «духовных утешений»; то же самоопьянение, которое ошибочно принимается за «состояние благодати»; та же невероятная легкость, с которой человек становится «созерцателем» или «мистиком»; те же «мистические откровения» и псевдодуховные состояния. Все это — общие характерные признаки тех, кто впал в состояние духовного заблуждения. Но автор «Христианской йоги», будучи бенедиктинским монахом, добавляет некоторые особые «медитации»³, которые показывают, что он мыслит полностью в духе римско-католических «медитаций» последних веков с их свободной игрой воображения на христианские темы.

Так, медитируя на тему Рождественской мессы, он начинает видеть Младенца на руках у Его Матери: «Я вглядываюсь, и больше ничего. Картины, идеи (ассоциации идей: Спаситель — Царь — Свет — Сияние — Пастырь — Младенец — снова Свет) приходят одна за другой, проходят мимо... Все эти кусочки священной головоломки, взятые в целом, рождают во мне одну идею... безмолвное видение всего таинства Рождества» (с. 161-162). Однако каждый, кто хоть немного знаком с православной духовной дисциплиной, увидит, что этот достойный жалости «христианский йог» умудрился попасть в ловушку, расставленную одним из мелких бесов, поджидающих таких искателей «духовных переживаний»! Он даже не видел «Ангелов света», а только дал волю своим собственным «религиозным фантазиям», порождениям сердца и духа, совершенно не подготовленных к бесовским искушениям и к духовной брани. И вот подобная «медитация» в наши дни практикуется в целом ряде католических монастырей.

Тот факт, что в конце книги помещена статья переводчика «Добротолюбия» на французский язык с приложением выдержек из него, только лишь показывает пропасть, отделяющую это дилетантство от истинной духовности Православия, которая совершенно недоступна современным «мудрецам», разучившимся понимать ее язык. Достаточным доказательством некомпетентности автора в понимании «Добротолюбия» является то, что он называет «сердечной молитвой» простейший трюк — произнесение слогов в унисон с сердцебиением (с. 196); в православной же традиции умно-сердечная молитва — это наивысшая степень молитвы, которую постигают только очень немногие после долгих лет аскетической брани и смирения.

¹ Исихазм (от слова «исихия» — покой, безмолвие, отрешенность) — учение о стяжании безмолвия души, ведущего к бесстрастию.
² К.М.Дешане. Христианская йога. Нью-Йорк, 1972.
³ Медитация — углубленное размышление, приводящее к отрешенности человека, иногда к телесной расслабленности.

К оглавлению — на предыдущую страницу — читать дальше

На главную страницу сайта Globi.ru
На главную страницу библиотеки Globi.ru